Знаменитое озеро хранит немало тайн. Одна из них — плиточные могилы. Таких в окрестностях Байкала много. На протяжении десятилетий ученые выдвигали разные версии их происхождения. Споры не утихают до сих пор.
Как шаман предсказал
На сотни километров по долинам рек Селенги, Шилки, Онона, Аргуни раскинулась бескрайняя степь Забайкалья. Местами она переходит в пологие сопки, и всякому, кому довелось побывать здесь, знакома следующая картина.
У подножия или на склоне холма виднеется странное сооружение — прямоугольная оградка из высоких, поставленных на ребро плит. Торчит прямо из земли. Таких тут сотни.
Называют их ласково «двориками» или «маяками». А еще «чудскими» могилами. Кто воздвиг эти памятники и кто похоронен в них, достоверно неизвестно. А вот в местных легендах ответ есть.
Однажды великий «чудский шаман» предсказал: когда вырастет белая береза, придет «белый царь» и всех покорит. И как только в степях появилось заветное дерево, местные гордые племена, не желавшие склониться перед новым владыкой, соорудили огромные каменные саркофаги и похоронили себя под ними.
Так и возникли многочисленные «дворики» и «маяки». На первый взгляд — парадокс. Чудью издревле называли коренные народы Пермского края. Жили они тихо-мирно, слыли великими рудокопами и самоцветных дел мастерами.
Но потом внезапно исчезли. Выкопали ямы, поставили столбы, накрыли их крышами, положили сверху большие камни. Потом подрубили подпорки и заживо похоронили себя. Так и обитают с тех пор в подземном мире.
Похожее предание есть и у ненцев. Тамошние сихиртя — аналог чуди — в стародавние времена пришли на Ямал из-за моря. Вели уединенный образ жизни, охотились на диких зверей. И тоже — в какой-то момент — ни с того ни с сего пропали.
Потерянный след
Современные исследователи время от времени находят сооружения, внешне похожие на жилища загадочного народа. Например, в ямальской бухте Находка в 2011-м раскопали шесть небольших землянок, соединенных общей кровлей.
Есть подобные постройки на территории древних городищ в Соликамске и Кунгуре. Это соседние регионы. Но могла ли чудь уйти так далеко — в Восточную Сибирь?
Первыми забайкальские могильники обнаружили русские землепроходцы и рудознатцы на рубеже XVII-XVIII веков. А уже в 1735-м историк Герхард Миллер, автор знаменитой норманнской теории, отправился в степи с экспедицией — чтобы изучить диковинку.
Правда, ему не удалось толком ничего найти, кроме фрагмента человеческого черепа. Захоронения пострадали от рук бугровщиков — черных копателей и охотников за драгоценностями.
Раз так — значит, было что грабить. Более основательные исследования организовали в XX столетии. В 1920-х советский археолог Григорий Боровко классифицировал могильники как памятники скифского периода (1300-300 года до н. э.). Заодно дал название самой цивилизации — «плиточники».
В последующие годы все же обнаружили несколько нетронутых курганов. Содержащиеся в них артефакты поражали: ножи, долота и кельты; бронзовые котлы и керамическая посуда, все — первоклассной работы.
В 1970-х из нескольких ритуальных ям достали украшения — медные и бронзовые бляшки и подвески, височные кольца, бусы из аргиллита, стекла, бирюзы, сердолика и малахита. Попадались и золотые изделия.
Ну чем не мастеровитая чудь или рудознатцы сихиртя?
Вопрос открыт
Оказалось — нет. Наиболее вероятная версия другая. Цельных черепов сохранилось немного, но этого хватило.
Советские археологи Георгий Дебец и Илья Гохман доказали: это монголоиды. Средней высоты лицо сильно уплощено, слаб выступающий нос. Антрополог Михаил Герасимов даже создал портрет древнего обитателя байкальских степей.
Вопрос об этнической принадлежности «плиточников» по-прежнему дискуссионный. Есть гипотезы, что они были предками гуннов или тюркоязычных курыкан.
Но монгольская версия доминирует. Аналогичные погребения находят в степях к северу от Китая — где жили племена хунну. Император Цинь Шихуанди повелел некогда защититься от них Великой Китайской стеной.
Чудью же в современной этнологии принято считать группу финно-угорских племен — предков современных коми-пермяков, хантов и манси. Просто с течением времени самоназвания многих народов забылись, и этноним широко распространился. Так что чужак — будь он с севера или с берегов Байкала — стал «чудью».
